Карикатура как новая форма искусства

При всем рационализме попытки эмпирически воспроизвести окружающую нас реальность, портрет по-прежнему производит магическое воздействие на наблюдателя. В начале XVI века задолго до братьев Агостино и Аннибале Каррачи , живописцев считающихся основателями этой новой формы искусства, карикатура - оптическое искажение человеческого облика, в особенности лица, явно документировала психосоциальную потребность перенести на полотно для порицания и высмеивания определенные черты человеческой натуры.

Новый идеал красоты не допускал случайностей во внешности. В них виделось отклонение от общественно принятых идеалов. Массейс методически сконструировал свою «Старуху» по принципам систематического отступления от идеала красоты. Этот взятый за основы метод соответствует экспериментам по деформации в книге Дюрера «Эскизы пропорции».

Смешной для современников частью портрета Массейса являлась одежда. Подобный чепец носили до 1450 года, что видно из портрета Яна ван Эйка , изображающего его жену Маргариту.

Как хирург прошел путь от полунищенского существования до королевского двора, где в Лондоне можно увидеть изображение герцогини, больной названной в его честь болезнью, и как наш герой поучаствовал в расследовании таинственного убийства, читайте в ежедневной рубрике сайт «История науки».

Джеймс Педжет родился в 1814 году в Грейт-Ярмуте (Англия) в большой семье судовладельца и пивовара. Его брат, Эдвард Педжет, который был старше Джеймса на четыре года, также достиг успехов на научном поприще, получив место профессора медицины в Кембриджском университете и опубликовав ряд работ об эпилепсии и обмороках. За свои заслуги он стал рыцарем-командором почетнейшего ордена Бани (интересно, что его название связано с мытьем, поскольку раньше частью обряда посвящения было символическое купание).

Джеймс учился в дневной школе Ярмута. Родители в будущем хотели бы видеть сына офицером военно-морского флота, но в 16 лет юноша отправился учиться к врачу общей практики, у которого проработал четыре с половиной года, посвящая свободное время ботанике. За это время он собрал обширную коллекцию образцов флоры Восточного Норфолка, а к концу обучения вместе с одним из братьев опубликовал очень подробный и точный «Очерк естественной истории Ярмута и соседних областей».

В октябре 1834 Джеймс был принят студентом в лондонский госпиталь Святого Варфоломея (старейшую больницу в Лондоне, основанную в 1123 году). Там он описал первый из известных журнальных клубов (по-английски journal club - сообщество, где разбирают и обсуждают свежие научные публикации по специальности). Студенты-медики при госпитале были во многом предоставлены сами себе, но Педжет от этого только выиграл: в 1835 и 1836 он завладел всеми возможными наградами. В первую же зимнюю сессию студент в ходе своей работы обнаружил возбудителя смертельного заболевания трихинеллеза, которым оказался миниатюрный (около полутора миллиметра в длину) круглый червь Trichinella spiralis , передающийся через инфицированное мясо (чаще всего свинину) и поражающий мышцы жертвы.

Модель круглого червя Trichinella spiralis

David Ludwig/Wikimedia Commons

После сдачи экзаменов в Королевском хирургическом колледже Педжет получил право заниматься врачебной практикой, но тут ему пришлось столкнуться с суровой действительностью: талантливый студент при всех своих знаниях не мог найти место и был слишком беден, чтобы принимать пациентов на дому (отец Джеймса к этому времени нес большие убытки и никак не мог его поддержать). Следующие семь лет Педжет был вынужден жить на грани нищеты, всего на 15 фунтов в год, пробавляясь публикациями в медицинских журналах и составлением музейных каталогов. Возможно, последнее и помогло Джеймсу выкарабкаться: он стал смотрителем больничного музея при госпитале, а с 1838 года - демонстратором анатомических патологий в этом музее.

Затем Педжет был назначен лектором при диспансере для малоимущих в Финсберри, где преподавал общую и микроскопическую анатомию и физиологию. Кроме того, ему нужно было присматривать за теми студентами, которые проживали на территории этого небольшого колледжа. Восемь лет Педжет провел, практически не выходя за ворота госпиталя, настолько он был занят своей работой.

Только после 1847 года наш герой наконец стал ассистентом хирурга и смог посвятить больше времени врачебной практике. Карьера его пошла в гору: тщательно изучив все важнейшие работы по физиологии на английском, французском, датском, немецком, итальянском языках, он стал одним из крупнейших физиологов и патологических хирургов своей эпохи, впервые сделав ключевым инструментом исследования патологий микроскоп, в том числе при работе с опухолями. В 1858 Педжет был назначен дополнительным хирургом при дворе королевы Виктории, а в 1863 - постоянным хирургом принца Уэльского. У Джеймса была самая обширная врачебная практика в Лондоне, и он редко работал меньше 16 часов в сутки. Коллеги считали его экспертом в области опухолей, проблем с костями и связками, отправляя к нему самых «сложных» пациентов для постановки диагноза и вынесения окончательного решения.

В 1871 году Педжет поранился, проводя посмертное вскрытие, и чуть было не умер от инфекции, из-за чего его принудили оставить врачебную практику, чтобы не подвергать жизнь знаменитого врача риску. После этого ученый получил баронетство, почетную степень Кембриджского университета, стал президентом Королевского хирургического колледжа, опубликовал множество своих лекций и других трудов, а умер только в 1899 году, более 20 лет спустя.

«Уродливая герцогиня»

Квентин Массейс

В честь Педжета названо немало заболеваний, которые он впервые описал. Самое известное из них, которое чаще всего называют просто болезнью Педжета, поражает одну или несколько костей тела (в отличие, например, от остеопороза, который затрагивает все). При тяжелых формах заболевания костный мозг может замениться фиброзной тканью, а кости деформируются. Самый известный случай заболевания медики связывают с одной из самых популярных картин Национальной галереи в Лондоне, «Уродливой герцогиней», ставшей прототипом для создания образа герцогини первым иллюстратором «Алисы в стране чудес» Джоном Тенниелом.

Иллюстрация к одной из глав «Алисы в стране чудес»

Джон Тенниел

Первоначально этот портрет женщины, черты лица которой искажены из-за деформации костей черепа, воплощающей собой старость, считался полностью сатирической работой. Открытое платье с корсетом, стягивающим дряблое тело, 60 лет назад вышедший из моды чепчик, кокетливая розочка в руке и самоуверенное выражение лица изобличали старух, пытающихся выдавать себя за молоденьких привлекательных девушек. Мало кто из искусствоведов защищал идею о реальности прототипа, а приписывали картину сначала Леонардо да Винчи, у которого были найдены похожие эскизы, а затем Квентину Массейсу, который предположительно мог написать картину по наброскам Леонардо, с которым он часто обменивался работами, где были запечатлены уродства. Однако в 2008 году хирурги из Лондонского университетского колледжа тщательно изучили работу и привели свои доводы в пользу версии о том, что на картине изображена жертва редкой формы болезни Педжета, у которой вместо костей нижней части тела оказался поражен череп. Исследователи также поддержали версию, согласно которой работы была сначала выполнена Массейсом, а потом уже копирована в виде эскиза самим да Винчи или кем-то из его учеников.

Сам же Педжет вряд ли когда-то мог бы позволить себе подобное ироническое отношение к жертвам болезни, хотя порой врачебный интерес и любопытство ученого руководили его действиями в большей мере, нежели человеческие качества. Рассказывают о случае, когда при вскрытии тела Эдвина Бартлетта, в отравлении которого подозревали его жену, в желудке покойного Джеймс Педжет обнаружил жидкий хлороформ. Если бы Эдвина отравили, дав ему выпить хлороформа, он бы чувствовал сильное жжение в горле и должен был бы кричать, но, по словам свидетелей, мужчина умер в тишине, и никаких криков в ту ночь не было слышно. Поэтому следствие за недостатком улик оправдало его вдову Аделаиду. Однако когда процесс был завершен, патологоанатом заметил: «Сейчас, когда ее признали невиновной в убийстве и не могут привлечь к ответственности снова, она должна рассказать нам в интересах науки, как она это сделала!».

Леонардо да Винчи , живой символ Ренессанса, долгое время искал математическое выражение идеальных пропорций человеческого тела. Всему миру известен «Витрувианский человек», изображение, созданное итальянским мэтром в качестве иллюстрации для книги о трудах античного архитектора Витрувия.

Леонардо, впрочем, интересовался не только идеальными пропорциями. Среди ранних его творений хватает изображений удивительно некрасивых, уродливых, пугающих людей .

Самой популярной из созданных да Винчи карикатур стал рисунок с морщинистой старухой в удивительно не подходящем ее возрасту наряде. Позднее фламандский художник Квентин Массейс превратил творение рук знаменитого итальянца в полноценную картину. Полотно, получившее название «Уродливая герцогиня », сейчас хранится в Лондонской национальной галерее.

Героиня картины Массейса показана преувеличенно гротескной, живым отступлением от всех тогдашних норм красоты, эдаким антиподом идеала. Долгие столетия считалось, что прообразом «Уродливой герцогини» была реально существовавшая женщина, тирольская правительница Маргарита Маульташ .

Лишь в прошлом веке ученые убедительно доказали: молва зря присвоила несчастной аристократке «титул» самой отвратительной женщины мира. Рисунки в исторических хрониках, авторы которых видели Маргариту в лицо, не имеют ничего общего с созданным «Уродливой герцогиней» образом.

Судя по этим изображениям, настоящая правительница Тироля была довольно-таки привлекательной и фигуристой дамой.

Скорее всего, считают ученые, систематическая травля Маргариты началась из-за ее политических решений, часто идущих вразрез с интересами церкви и владык многих окрестных земель.

Тирольская герцогиня ни в грош не ставила авторитет других правителей, как духовных, так и светских. Действительно важными для Маргариты были лишь собственные желания и выгода для родного герцогства.

Брак женщины с Иоганном Генрихом , маркграфом Моравии, был заключен, когда будущей владычице Тироля было 11 лет, а ее супругу лишь 7. Повзрослев, муж с женой сильно друг друга невзлюбили и в фактических брачных отношениях не состояли.

Более того, народу герцогства Иоганн тоже пришелся не ко двору. А вот Маргариту в Тироле любили, причем как простые люди, так и местная аристократия.

Насколько мы можем судить сейчас, герцогиня и Людвиг Баварский действительно любили друг друга. Ради возлюбленного женщина запросто выгнала постылого мужа из дому, причем народ Тироля полностью ее поддержал. А Людвиг, в свою очередь, не побоялся получить отлучение от церкви, каковое, между прочим, лишило его права на отцовский престол!

Лишь через 10 лет после скандала святые отцы смирились и признали развод Маргариты и Иоганна. Но запущенные родней отвергнутого мужа слухи уже разошлись по свету…

Тирольскую герцогиню называли распутной уродиной , на что намекало подаренное ей недоброжелателями прозвище Маульташ. Слово, на какую-то букву отличавшееся от немецкого «пельмень», можно было также перевести как «рот-кошелек».

Изображение с картины Массейса стало ассоциироваться исключительно с правительницей Тироля. Даже Герцогиню из «Алисы в Стране чудес» Кэрролла часто связывали с аристократкой…

Современные исследователи, однако, убеждены: да Винчи и Массейс вдохновлялись одним и тем же источником, не имевшим никакого отношения к тирольской владычице. «Уродливая герцогиня » стала ассоциироваться с Маргаритой Маульташ лишь позже, благодаря успешной кампании очернения ее имени со стороны церковных и светских властей.

По одной из версий портрет основан на образе Маргариты Тирольской, самой уродливой женщины, вошедшей в историю.

Иллюстратор первого издания «Алисы в стране чудес» Джон Тенниел при создании образа герцогини вдохновлялся работой Квентина Массейса. Не совсем то, но это влияние было очень заметно. Давайте взглянем на то, как некрасиво герцогиня описывается у Кэрролла, хотя в первой сцене нет даже намека на ее внешность. Она полна лжи. Мы можем только представить себе ее облик, глядя на ее действия, диалоги и слова.

Представить, как невежественную и недружелюбную. Но на она является стойким бойцом - не обращает внимание на перец в воздухе, или посуду, брошенную в нее. Это все, что сказано о ней в первой сцене. Плюс, конечно, абсолютно циничное отношение к ребенку.

Есть еще одна сцена, где герцогиня и ее поведение совершенно разные. Мы видим суд опытной леди, которая может говорить очень мило, если она чувствует себя важной персоной.

Она что-то говорит Алисе, когда та была приглашена. По сути, она пытается быть такой "сладкой", что готова обнять Алису за талию (в сцене с фламинго). Вот здесь первый раз, когда мы получаем несколько слов по поводу ее внешности. Прежде всего, она очень "урод". Во-вторых, она имеет "ощутимо острый подбородок", и, наконец, "она была как раз на нужной высоте, чтобы положить свой подбородок на Алисе на плечо", - так как она была не выше, чем Алиса. И это все, что сказал Кэрролл о ее внешности.

Сэр Джон Тенниэль хочет подчеркнуть, что герцогиня несомненно некрасива, и ее подбородок довольно далек от шарма. Многие иллюстраторы следовали традиции Тенниэля, подчеркивая уродство герцогини мужской формой лица.

Льюис Кэрролл тоже возможно имел в виду образ с портрета Квентина Массейса, когда он писал свою герцогиню.

И еще может сложиться ощущение, что вы видели, эту герцолиню прежде. Это будет возможно потому, что вы знакомы с одним из гротесков Леонардо да Винчи, на которых эта картина, вероятно, основана...

Национальная Галерея литературы показывает, что это жестокая картина: глупая старая женщина, которая думает, что она все еще красавица. С, кхм, экспансивным щедрым взглядом на морщинистом лице. Леонардо рисовал гротески, конечно, потому, что он был очарован человечеством во всех его формах.

И хотя у Массейса герцогиня и безобразна, она имеет и привлекательное качество - доброту в глазах.

Или, может быть, просто понимает всю жестокость низкой комедии своей жизни..

Еще портрет встречается в различных графических репродукциях, например, под названием «Королева Туниса» у Вацлава Холлара, или как портрет Маргариты Тирольской.

Во всяком случае, Уродливая Герцогиня бессмертна: быть музой для Леонардо, Массейса и Тенниэля не так уж и плохо, правда? И, в отличие от многих из тех стандартных красоток, не памятных даже...
/автор Лев Сергеев/